Хохоньки,да хаханьки

Шелленберг дал Штирлицу наводку.
"Немного, зато в валюте", - подумал Штирлиц, пряча в карман рейхсмарки.

- Штирлиц, хочу вас удивить, - сказал Мюллер.
- Я весь во внимании.
- Кэт, оказывается, русская пианистка.
- Неужели еврейка? - удивился Штирлиц.

В комнате потух свет.
- Добрый вечер, Холтофф, - сказал Штирлиц. Ответа не последовало. Штирлиц не знал, что свет отключили во всем квартале.

- А теперь вы, Штирлиц, - сказал Мюллер, сдав кровь на СПИД. "Это провал", - подумал Штирлиц. Вместо голубой арийской крови в пробирку предательски капала родимая красная.

- Вам крышка, - сказал Мюллер.
- Почему только одна? - возмущенно спросил Штирлиц, - в сентябре по десять штук давали.

- Штирлиц, как ваше настоящее имя? Штирлиц понял, что выкручиваться бесполезно.
- Тихонов, - ответил Штирлиц и тут же задал встречный вопрос:
- А ваша?
- Броневой.
- Вот вы, Мюллер, и попались!

Конец войны. В Рейхстаге все пьянствуют. Гитлер бродит по кабинетам, и никто не обращает на него внимания. Заходит в кабинет Штирлица. Тот вскакивает с криком "Хайль Гитлер!".
Гитлер устало :
- Хоть бы ты, Максимыч, не подкалывал.

Кэт села в машину и дала газу. Она не знала, что Газ работает на гестапо.

Войдя в свой кабинет, Мюллер застал Штирлица, роющегося в его бумагах.
- Вообще-то это мой кабинет, Штирлиц, - спокойно сказал Мюллер.
- Разговорчики! - прикрикнул полковник Исаев.

"Когда-нибудь у меня будет генеральская дача, почти такая же", - позволял себе иногда помечтать Штирлиц, глядя на свой дом в берлинском предместье.