Рецензии

Самая противоречащая кинокартина Стэнли Кубрика, снятая в 1971 году. Экранизация по роману Энтони Берджесса. Как смело и дерзко можно затронуть темы морали и философии. Само название уже цепляет и пробуждает интерес, значение которого можно интерпретировать по разному. Работа превосходная, какие бы эмоции не испытали. Это в точности передает долю идеи фильма, будь это отвращение, сострадание, равнодушие, недоумение. Также двойственность по отношению к главному герою: от непринятия до жалости в надежде к изменению, до той же самой неприязни. Разные чувства с разным передаваемым смыслом.

Нетрадиционным способ вывернуть социум, тыкнуть в извращенное зло и показать окончательный итог. Где итог – это порочный круг.

С самого начала затронута тема политики, воспитания и морали.

В строках бездомного человека пробегают не менее главные мысли: «Я не хочу жить в мире, где НЕ действует закон и нет порядка, потому что в нём молодые больше не уважают старших. Люди на луне, они летают вокруг земли, но зато они больше не уделяют внимание закону и порядку на самой земле». Четко, без излишеств, передана суть и ясность проблем.

Антигероя Алекса Делардж можно назвать оболочкой, которая носит и выдает, но не человеком. Интересная идея - создание героя в виде человеческих грехов.

Двойственность по отношению к главному герою: от непринятия до жалости в надежде к изменению, до той же самой неприязни.

Насилие и агрессия – оружие той самой безмятежной свободы, подобной Алексу. Нахождение и возвышение себя над другими.

Погрузившись в этой передаваемой картине, где протагонист получает удовольствие от «ультранасилия» и живет им, идет понимание, что по-другому и не может вовсе быть. И любое перевоспитание не в силах это изменить. Сама идея некого зла и насилия заложена в подсознание Алекса.

Вмешательство и изменение, пытаясь создать меньшее количество подобного, наоборот даёт сбой, ибо от «насилия создается насилие». Пусть оно будет сильно или слабо выражено, суть остается одна - ничего не меняется, только продолжается порочность круга.

Хоть это и является антиутопией, есть яркие нотки реальности, аналогичные нашей жизни, где можно привести достаточное количество подобного. Проблема за проблемой.

Сделать программируемый механизм из человека, возможность подкрутить его мышление.

Соглашаясь на эксперимент взамен на свободу юноша её вовсе не получает, так как становится «управляемой игрушкой власти». В данном случае в приоритете превратить в «заводной апельсин», лишая лишь напросто выбора.

Создание радикального изменения только является иллюзией, за которой слепо гонятся в попытке действительно воплотить эксперимент.

Заслуженное отношение к самому себе, зеркало как Алекс относился к миру. Самообман - внушение самому себе, что можно подчинить будь это ситуация или же люди на постоянное благо и удовольствие себе, что так не могут поступить и с тобой. Тот самый пример: когда Алекс думал, что ему удалость взять полную власть над своей бандой, но получил от этого только предательство со стороны своих «братцев»

В фильме не имеется концепция добра, только однотонное зло, которое проявляется в разных формах и действиях. Табуированная тема, на которую нужно смело указать, преподнести и дать возможность разобрать, в каком бы виде не была. Таким образом, иметь хоть и жестокую, печальную, но цельную картину, можно сформировать через свою призму восприятие к данным не менее тяжелым темам.

Стэнли Кубрик снял две картины, почти тотально исчерпывающие в своем исследовании тему насилия: «Заводной апельсин» и «Цельнометаллическую оболочку», только во второй из них она ограничена исключительно локальным материалом армейской жизни. Что же касается «Заводной апельсина», то он и по сей день, то есть почти полвека спустя, поражает всеохватностью освещения темы насилия в западном обществе, скрупулезным исследованием его истоков и эволюции от частного к общему и обратно. Усилиями целой группы художников-постановщиков и опытного оператора Джона Олкотта, работавшего над многими его картинами, Кубрик создал в данной ленте запоминающуюся вещественную среду, новаторские интерьеры и детали домашней обстановки, буквально сочащиеся фрейдистской символикой. Кубрик очень хорошо понял основную идею романа Берджесса – изобразить мир, помешанный на сексе и насилии, мир, в котором зло воспроизводится буквально каждой его порой.

«Заводной апельсин» отчетливо делится, как замечали многие критики, на две части: в первой Алекс – преступник, во второй – жертва, и тому, кто вызывал у зрителя отвращение в начале, он сочувствует в конце. Конечно, кому-то, особенно неокрепшим душам подростков, фанатеющим, как от романа, так и от фильма, насилие покажется здесь «праздничным», как назвала его Валерия Гай Германика, карнавальным, театральным, эстетизированным. Но это было необходимо авторам картины для того, что изобразить мир глазами Алекса – подростка, ставшего психопатом от жуткой концентрации в обществе зла. В то же время Берджесс, известный как писатель, особенно внимательно относящийся к религиозным темам, написал свой роман еще и для того, чтобы показать неискоренимость зла в человеке, неспособности общества перевоспитать его, не нарушив свободы воли. Этот мессидж книги Кубрик как раз очень хорошо понял.

Нельзя сказать, как считают критики фильма и книги, что Кубрик и Берджесс предпочитают индивидуальное насилие общественному: они просто показывают, как одно порождает другое, как частное воспроизводится в общем, и наоборот. Выхода из этой тупиковой ситуации, по мысли создателей ленты, нет (для этого Кубрику и нужен финал, отличный от книжной концовки). Все актеры, особенно Макдауэл, играют в «Заводном апельсине» с какими-то намеренными кривляниями, пережимами, карикатурно, что было нужно Кубрику специально, чтобы подчеркнуть гримасничание зла, его изворотливость, хитрость и многоликость. Честно говоря, я не знаю другого романа в английской литературе, кроме, возможно, «Повелителя мух» Голдинга, который бы столь досконально исследовал проблему тотальности зла в мире и человеке, как «Заводной апельсин» Берджесса.

Однако, то, что выглядело в книге занудным, даже проповедническим, в картине Кубрика становится логически доказанным, всесторонне исследованным и гораздо более пессимистичным. Ведь задумаемся, в «Заводном апельсине» Кубрика нет положительных героев, все обнажают свою звериную суть в зависимости от ситуации: да, здесь палач оказывается впоследствии жертвой и вызывает сочувствие. Однако, как в неком кровавом карнавале все персонажи, меняя одежды и декорации, творят зло либо во имя зла, либо во имя добра. Именно в этом принципиальное отличие, частного насилия от насилия общественного: первое – просто результат ментальной анархии и беспринципности, в то время как второе имеет в себе квазиблагую цель перевоспитания человека. Получается, что Кубрик и Берджесс создали произведения не только и не столько обличающие контркультуру и атмосферу сексуальной вседозволенности, но еще и кровавую переплавку человеческого нутра, затеянную тоталитарными режимами ХХ века.

«Заводной апельсин» - картина многогранная, решающая в поле небольшой продолжительности (чуть больше двух часов) сразу несколько, как концептуальных, так и формальных задач. В этом смысле она разительно отличается, как от «Космической одиссеи», так и от «Барри Линдона», в ней нет мертвенности и пустой зрелищности, зато есть повествовательный драйв и, что и говорить, та самая эстетизация насилия, которая вызвала наибольшее количество дискуссий в кинокругах. Нужно ли для обличения насилия так тщательно его реконструировать как гигантский спектакль? Ведь в этом случае оно вызывает сочувствие и даже извращенное наслаждение, но иначе становится непонятно влечение Алекса к насилию, его мотивы и покалеченная психика. Таким образом, Кубрик своими фильмами закрывающий целые жанры, тотально, всеобъемлюще освещая ту или иную проблему так, что она кажется после его картин исчерпанной, в «Заводном апельсине» показал порочный круг зла, воспроизводящего самое себя на разных уровнях: ментальном и материальном, личном и общественном.

«Заводной апельсин» не только не устарел, но он в чем-то является еще и фильмом-пророчеством о новой эре не только насилия, но «ультранасилия», в которой мы все живем, пророчеством о мире, растерзанном сексуальной свободой и контркультурой, мире, который лихорадочно мечется между анархией и деспотией. Наш мир, в котором школьники снимают на смартфоны издевательства над своими товарищами, давно шагнул за пределы даже изображенного Кубриком. Для палачей преступления – гигантский спектакль, для жертв – насильный киносеанс, однако, из этого порочного круга воспроизводства зла не будет выхода, пока общество не перестанет быть лицемерным перевоспитателем преступников (а в фильме общество и все его условности и церемонии показаны именно как тотальное лицемерие: вспомним хотя бы первое попадание Алекса в тюрьму и его досмотр; для Кубрика, чтобы увидеть лживость общества, достаточно было уехать в Великобританию), а признает неустранимость в мире зла и факт того, что уменьшить его можно лишь духовными методами.

Я не настолько проницательный, чтобы по нескольким ключевым фразам и сценам понять, что на самом деле хотел сказать Кубрик. Да и не думаю, что это важно. Искусство, ведь, призвано побуждать в зрителях собственные чувства и размышления. А мне еще как есть, что сказать!

Мир в фильме показан как некий безпробудный ад, круг насилия - об этом есть почти в каждой рецензии. Я же хочу сказать, что, если автор действительно имено это хотел показать, - то Кубрик не прав.

Прошу прощения за 'необычное' сравнение, но мне 'Заводной апельсин' слегка напомнил 'Борат'. Нет, не похожим сюжетом, не актерской игрой, и уж тем более не поднимаемыми проблемами - а чем-то вроде послевкусия... Что этот фильм, что тот оставили меня с одной и той же мыслью в голове: 'Да когда же они научатся различать оттенки помимо черного и белого?!'

Многие рецензии все сводят к тому, что мир гнилостен, порочен, что маленькое насилие порождает большое. А я говорю, что мы лучше, чем кажемся! Да, отдельные события, происходящие в мире, внушают ужас! Сейчас очень трудно разглядеть, что наш вид не обречен. Но это правда!

Давайте не выискивать ю, а в целом здраво оценим персонажей фильма. Да, их всех можно назвать отрицательными героями, но каждый сделал свой объем зла, и эти объемы неодинаковы. Алекс 'до' - мерзавец и негодяй, а вот Алекс 'после' - просто заблудшая овца, не понимающая, с какими монстрами согласилась сотрудничать. Други Алекса - да, бить лица они горазды, но, по крайней мере, никого пока еще (по крайней мере, прямо и умышленно) не убили. Писатель - он просто хотел отомстить, что вполне можно понять.

Я очень люблю биологию. Нет, не буду врать, что хорошо ее знаю - на уровне научпоп-каналов, в лучшем случае. Человек Разумный - это социальный вид. Наш успех - это плод кооперации. Мы живем в безопасных городах, в большинстве своем, не голодаем, многие из нас закрыли все жизненно важные потребности, и теперь развлекаем себя просмотрами фильмов - все это возможно только благодаря тому, что мы копим знания, делимся ими, что протягиваем руку отстающим. Да наверняка даже многие из вас занимались благотворительностью, о каком мире полном насилия вообще идет речь?!

Безусловно, не везде в мире живется хорошо. Но мы над этим работаем! Да, в человеке природой заложен определенный эгоизм, и иногда даже хваленая благотворительность - это способ скрыться от налогов. Но не надо смотреть только на темную сторону! Каждым человеком, за исключением разве что отдельных психопатов, движет добро! Иногда - по отношению к ближнему, иногда - по отношению к себе и своей семье - но добро! Природа почти 4 миллиарда лет вымеряла баланс между здоровым эгоизмом и взаимопомощью - и получились мы. Неидеальные, но и не достойные креста, который на нас хотят поставить авторы некоторых рецензий.

Друзья, вся суть в балансе! Не будьте идеалистами, будьте немного инженерами! Вы увидите, что в мире есть счастье, ваше персональное счастье. И есть вызовы, стоящие на пути к нему.

Человечество существует уже более 50000 лет - и все это время как-то справлялось с этими вызовами! Сначала было мало еды - мы научились ходить дальше. Потом было мало еды - мы научились ходить по морям. Потом было мало еды - и мы освоили земледелие и скотоводство. Потом было мало еды, и мы построили тракторы для вспахивания полей. Сейчас на наши жизни и свободы покушаются кровожадные тоталитарные режимы - но мы и эту проблему решим! Мы уже значительно продвинулись в вопросе равноправия полов, расовой дискриминации, даже уровень преступности падает.

Мы - хорошие! И у нас все получится!

«Заводной апельсин» - это фильм, который вызывает множество разных эмоций у зрителя. Он яркий, красочный, жестокий, порой отвратительный, но несомненно заслуживает внимания своей оригинальностью.

Фильм рассказывает историю Алекса, молодого парня-преступника, который попадает в тюрьму за убийство и становится объектом эксперимента по превращению заключенных в безвольных автоматах, способных выполнять любые приказы. После процедуры Алекса выпускают на свободу, но его новая жизнь полна опасностей и неожиданных поворотов.

Режиссер Стэнли Кубрик создал фильм, который поражает своей энергетикой и многогранностью. Визуальная составляющая фильма на высоте - он прекрасно передает атмосферу будущего, наполненного насилием и безразличием. Камера Кубрика работает на полную мощность, создавая динамичные кадры и захватывающие дух сцены.

Главный герой Алекс, исполненный Малкольмом Макдауэллом, достоверно передает образ молодого парня, который находится на грани между свободой и заключением, добром и злом, миром и насилием. Он не оставит зрителя равнодушным к судьбе этого необычного человека.

Однако, несмотря на всю гениальность и мастерство режиссера, фильм может показаться откровенно жестоким и не для всех. «Заводной апельсин» - это настоящее испытание для нервов, которое оставляет долгое время после себя неутолимое чувство тревоги и беспокойства.

В целом, «Заводной апельсин» - это один из тех фильмов, которые обязательно стоит посмотреть. Он вызывает множество разных эмоций и является настоящим шедевром киноискусства.

10 из 10