Рецензии

«Голод» 1983 года стал дебютной работой в кино знаменитого британского режиссера Тони Скотта.

Он только перебрался в Голливуд и мечтал снять кино о вампирах. Он хотел экранизировать роман Энн Райс «Интервью с вампиром», но права на него принадлежали другой студии, поэтому MGM предложила ему снять вампирскую хронику по другому роману Уитли Страйбера «Голод». А на главные роли пригласили Катрин Денев, Сьюзан Сарандон и Дэвида Боуи.

Древняя вампирская пара тихо живет в огромном особняке в Нью-Йорке и периодически утоляет свой голод в модных злачных заведениях, забирая оттуда очередную разгоряченную пару. Но вдруг происходит неожиданное, муж начинает стремительно стареть и ищет помощи у современной науки. Так в их жизнь входит Сара, которая в итоге изменит все.

Как вы уже, наверное, догадываетесь по описанию сюжета, фильм с грохотом провалился в прокате. Публика и критика оказались к нему просто не готовы, ведь его уникальность не в смене событий на экране. Он уникален своей атмосферой: тягучей, темной и гламурной, сделав его культовым в готической среде. Так что впоследствии по нему был снят мини-сериал и планируется ремейк.

Аристократически-могильные интерьеры, царственная игра Денев и Боуи, которые своей европейской выдержанностью, противопоставляются живой и активной американке Сарандон, невероятно замешанный саундтрек, объединяющий в себе классическую музыку и готический рок. Уникальная режиссерская работа, которая возвела кино на совершенно новый уровень восприятия.

Думаю, из всех вампирских фильмов, выпущенных за все эти годы, ближе всего к «Голоду» стоят «Выживут только любовники» Джима Джармуша. Так что, если вам по душе этот фильм, «Голод» вам тоже понравится.

Прости меня…

(примерно 38-ая минута фильма)

Голод

Фильм вышел в 1983 году. Гораздо раньше, нежели “Интервью с вампиром”. Раньше “Пропащих ребят”. Раньше “Почти стемнело”. Но, гораздо позже “Дракулы” с Лугоши. Начальная заставка. Мрачный визуал бьет по глазам. “Bauhaus” нам сообщают, что Бела Лугоши – мертв! Давно уже мертв. Жаль, хороший был мужик. Просто красавчик, а-хи-хи.

Дебютная полнометражная лента от Тони Скотта (младший брат Ридли Скотта). Экранизация одноименного романа Уитли Страйбера. Изначально в режиссерское кресло метил Алан Паркер (прославился фильмом “Полуночный экспресс” с Джоном Хертом), но не срослось. Паркер уступил Тони.

Кино раскритиковали, якобы очень странное и непонятное. Время все расставило на свои места. Сейчас “Голод” находится в культовом статусе. Не так часто можно встретить фильм, где вампиров бы играли - Дэвид Боуи и Катрин Денев, согласитесь. Боуи вообще мой герой, обожаю его, вечная память.

Стильная картинка. Положа руку на сердце, настоящая готическая сказка. Главная героиня – бессмертная кровососка Мириам (Денев). У нее есть возлюбленный Джон (Боуи), который неожиданно начинает быстро стареть. Он приходит за помощью к геронтологу Саре (Сарандон). Спустя несколько дней, Сара сама знакомится с Мириам. Как-то так.

Не ждите стандартного вампирского ужастика с банальными ходами (кол в сердце, святая вода и т.д.). У вампиров здесь нет клыков (они используют анхи с лезвием в качестве оружия). “Голод” не совсем хоррор, скорее драма. Вечная любовь – не такая уж и вечная (поцелуй меня – я не могу-у-у). Мириам столетиями подыскивает себе новых любовников. Даже вампиры побаиваются бесконечного одиночества.

Грустная история. Необычная подача. В качестве бонуса - лесбийская постельная сцена между Сарандон и Денев. Шикарная музыка. Холодная атмосфера. Поклонники готической культуры, зуб даю, будут в запредельном восторге. А вот остальные, не знаю, 50 на 50. Рискните, вдруг зайдет.

7,5 из 10

Вот уже пятый раз, а может и шестой я пересматриваю фильм «Голод». Каждый раз по разному, каждый раз много вопросов.

В 17 лет на первый план вышли вампиры, эстетика, эротика, триллер и, конечно, музыка.

А сейчас вижу что фильм далеко не о вампирах. Возможно суть картины состоит в том, что обещая вечную любовь мы лжём, заранее зная что это невозможно.

Чувства угасают, а мы находим вновь и вновь партнёров. испытывая чувство голода.. Обещаем, обольщаем, сами верим в свою ложь.. а затем ломаем жизнь, высосав все соки.

Конец фильма, возможно, подтверждает тот факт, что каждый из нас может стать как хищником, так и жертвой… Либо мы кидаем, либо нас…

P.S. А ведь главным злодеем треугольника осталась не Сара ли? Лично я думаю что именно Сара.

Есть ещё вопросы и рассуждения, сомнения в голове после просмотра фильма… Является ли голод любовью? Или любви нет вообще, а только голод… только хищники и жертвы?

А быть может в этой истории никто не любил? Или, те, кто любил по-настоящему становились жертвами хищника?

Один из немногочисленных фильмов о вампирах, который стоит посмотреть. Ради народа и декаданса.

Лучшая сцена — начало фильма: Дэвид Боуи и Катрин Денев высматривают в ночном клубе себе кого-нибудь на ужин.

Некоторым ещё нравится секс между Денев и Сьюзан Сарандон, но лично я усматриваю в этом исключительно попытку ублажить мужскую аудиторию, что роняет в моих глазах рейтинг на 10 баллов.

Фетиш на фетише: черная кожа, черные очки, красное на белом, музыка Bauhaus. Скучливая вечность, в которую, по образу и подобию The Hunger, недавно пытался играть Джармуш с Томом Хиддлстоном и Тильдой Суинтон, но у фильмов с Боуи всегда есть одно преимущество — в них есть Боуи.

У «Голода», впрочем, есть ещё одно преимущество — он не пытается умничать и просто показывает голодные игры красивых людей.

Совершенно амбивалентный эстетический взгляд за темными стеклами. Лучше только забойная почти пародийная лента Джона Карпентера, но там и таких красивых не было.

Этот ритуал недолог. Наслаждение лаской может длиться часами, но сам укус быстр и внезапен. Кровь человека сливается с кровью кого-то могущественного, властного и… более несчастного. Окутанный покрывалом вечности парадокс: бессмертие не прибавляет радости жизни. Неувядающей молодости желают те, кто решаются на обман природы. Столетия скитания, века голода, толкающего на убийство. Такова цена неестественно долгой жизни, которую платят мужчины и женщины, что были выбраны госпожой-вампиром. Красивое имя Мириам стало синонимом запретной страсти, которой сложно противостоять и с которой по собственной воле не покончить. Аристократичная обольстительница искушена в музыке, стоит коснуться ее пальцам фортепиано, как выплывает в интерьер богатого дома элегия вечной жизни. Лишь музыка рождает на холодном лице Мириам какие-то эмоции, но не любовь. Она необыкновенный вампир, охотно принимающий трепетные чувства. Но бессмертие, что обещает она каждому избраннику — отнюдь не высший смысл жизни, а всего лишь тусклая надежда, что кому-то повезет больше и он не закончит свой путь во мраке, страдая в деревянном плену.

На веки вечные. Эта сакраментальная фраза так часто слетает с губ Катрин Денёв, что не оставляет и тени сомнения в искренности ее обещания. Весьма вероятно, что такой же нетленной судьбы желал своему дебютному фильму ныне покойный Тони Скотт. Исполненное в стилистике декаданса кино и сейчас выглядит необычным свидетельством превосходства красоты над смыслом. Научив свою вампиршу любить, режиссер решил для себя главную смысловую задачу, все сопутствующие элементы вроде отношений Мириам с ее мужем Джоном и врачом Сарой лишь развивали ключевое направление. Постановщик задается вопросом: ради чего люди стремятся к бессмертию? О простом человеческом счастье речь не идет, хотя двухсотлетний брак двух вампиров наверняка убедил их в избранности друг для друга. Но как пробил час расплаты, превративший приятное лицо Дэвида Боуи в уродливую морщинистую маску, так разлетаются стаей голубей ставшие пустыми женские обещания. Значит, вечная жизнь — такой же миф, как и вечная молодость? Тайна, ответ на которую ищет даже сама неувядающая Мириам.

Символизм в картине Скотта столь явный, что сами носители бессмертия признают собственную неспособность постичь правила неведомой игры. Подбирая Сьюзен Сарандон на роль партнерши Катрин Денёв, английский режиссер исходил в том числе и из некоторого внешнего сходства двух актрис. В огромных глазах обеих женщин мерцают искры чувства, с каждой секундой все крепче овладевающего ими. Разница состоит лишь в знании, которым одна любовница обладает, а другая лишь хочет обладать. На этом эпизоде сфокусирована ключевая особенность картины — стремление познать и примерить на себя загадку природы несет что угодно, но только не счастье. Даже роскошное убранство дома Мириам показывает обманчивость великолепия. На каждом предмете малозаметная печать увядания, ибо нет жизни в этих красивых стенах, как нет жизни на ледяном лице Катрин Денёв. Тускло мерцающий на ее шее египетский анх говорит о вере женщины в покровительство таинственных сил, ведь и ей никто не обещал пожизненного снисхождения.

Над постановщиком довлело сильное желание снять настолько эстетски красивый фильм, что музыкальные композиции стали даже более значимыми, чем актерская игра. Неспроста в этом фильме исполнил одну из лучших своих ролей Дэвид Боуи. Когда взгляд останавливается на нем, неистово играющем на виолончели, то поневоле отдаешь должное Тони Скотту — бессмертное искусство изображено неотразимо. «Голод» удался не только как глубоко индивидуальный взгляд на вампирскую тему, но и как эротическая драма, пронизанная настоящим трагизмом. В обществе яркой Мириам и скромная женщина-врач обретает блеск, окрашенный алыми тонами. Осознание случившегося непоправимого поступка сводит с ума одну женщину, вдохновляет другую, а вместе они составляют порочный дуэт, связанный неестественной, но необоримо крепкой любовью. И вновь красота исполнения перекрывает здравый смысл — поступки героини Сарандон с самого начала отдают хаотикой, совсем несвойственной ее профессии. Неукоснительно твердо внушается мысль, что никакая медицинская наука не способна стать выше проклятья крови тысячелетней истории. Играй по чужим правилам, другого пути не существует.

Всю карьеру Тони Скотт провел в тени более известного брата Ридли. Множество сильных картин заслуженно носят прославленное имя, но великолепие «Голода» не удалось превзойти ни «Врагу государства», ни «Дежавю», ни «Гневу». Взяв за основу ничем не примечательный роман Уитли Стрибера, британский режиссер превратил его в торжество стиля, до которого не дотянулся даже Коппола со своим «Дракулой». Изобилием эффектных сцен запоминается фильм, такого жестокого и одновременно прекрасного толкования бессмертия кинематограф не знал ни до Тони Скотта, ни после. В заслугу постановщику можно поставить и мастерское использование холодного обаяния Денёв. Даже великому Франсуа Трюффо не удавалось так раскрыть привлекательность французской актрисы, что надежду хочется отыскать и в самых жестоких словах ее героини. Однако «Голод» остается фильмом ужасов, а значит, иллюзии придется приберечь до следующего раза. В этой картине действуют другие правила. Не будет освобождения, не будет покоя, и нет выхода.

В то сладостно-прекрасное время, когда британский (впрочем, и не только он один) кинематограф 60—70-80-х годов наводнялся молодыми бунтарями, структуралистами, постструктуралистами и постмодернистами, уже вовсю творили Кен Рассел, Дерек Джармен, Питер Гринуэй, Кен Лоуч etc, Тони Скотт, в отличии от своего брата Ридли, уже успевшего снять «Дуэлянтов» с их отголосками кубриковского «Барри Линдона», и «Чужого», переосмыслившего традиции пятидесятнической и шестидесятнической сайфайщины, все ещё искал себя, пытаясь найти свой заветный ключ к недоступному ящику Пандоры кинематографа. Сказать по правде, что Тони Скотт был бунтарем и нонконформистом, или тем, кто с тщетой молился на алтаре французской «новой волны», невозможно ввиду тотальной размытости его тогдашних кинематографических опытов в коротком метре, тяготевших к некоей авторской аморфности и интертекстуальной рваности из мотивов Годара и Кормана, да и то отчасти. И тем не менее его режиссёрский дебют в полном метре, экранизация упавшего почти как манна небесная на Скотта одноименного романа английского беллетриста в жанре хоррора и мистики Уитли Стрибера, культовый фильм «Голод» 1983 года, не кажется по-настоящему творением из той частой категории дебютов, что лишь берут своим авторским напором, визуальным задором и кинотекстуальным креативом, ввиду своей очевидной цельности, внятности и тесного переплетения как с гораздо более зрелыми фильмами, и не только британского разлива, так и с философией, упирающейся голыми костями почти в Кьеркегора. Но лишь почти, ибо angst Скоттом заменен на liebe, tod, ewigkeit — это вечное проклятие бытия обреченных.

Однако при этом фильм чрезвычайно симптоматичен в своем точном улавливании основных кинематографических тенденций, а именно секса и насилия, все более врывающегося своей неистовой стихийностью во все жанры и стили, Секс и Смерть всегда были неотъемлемыми спутниками кинематографа, в 60—70-х и далее завладев им полностью, но в «Голоде» насилие утонченно, предельно манерно и совсем не тошнотворно реалистично, тогда как секс откровенен, но без излишеств, без всякой эксплуатационной шелухи при том, что он лесбийский, потный, кровавый. Скотт встраивает мотив «Вампирш-лесбиянок» Франко в структуру сугубо экзистенциалистского повествования, где все не есть таким, как должно казаться, а мир снов и марафеточные условности отменяют все правила реальности вполне по заветам сюрреалистов, авангардистов и прочих пуристов кинематографа. Учитывая каковым он был в 80-х: сентиментально расслабленным, буржуазно расплавленным, идейно расправленным — новая волна что в Штатах, что в Европе входила в канон, становилась общим местом. И Тони Скотт в своём дебюте довел тогдашнюю визуальную эстетику синтетики до перфекционизма, и лишь потом были «Жидкое небо» Славы Цукермана, «Декодер» Муши и прочие, где лишь форма превалирует над содержанием.

Хотя в сущностной своей плоти «Голод», обыгрывающий очень самобытно вампирскую тематику, тотально отвергая макабр Носферату и Дракулы, является не меньшей притчей, настоянной на религиозной закваске, чем и, к примеру, «Дурная кровь» Каракса, который явно кое-что почерпнул и из фильма Скотта для создания в своей киновселенной трилогии Алекса гнетущую вневременность. Впрочем, вряд ли является случайным, что ведущую роль в своём фильме Скотт отдал Катрин Денёв — одной из актрис-символов «новой волны» наравне с Фанни Ардан и Бриджит Бардо. Её Мириам отчасти зарифмована с Северин, Марион и Кэрол Леду; это образ-миф, плоть от плоти рока, того женского властвования, что не передашь словами. И сугубо виньеточная эротическая сцена между Мириам и Сарой перестаёт быть просто чистой эротикой; зритель будто наблюдает передачу опыта от европейской дивы к американской бунтарке, каковой была тогда Сьюзан Сарандон, чей образ как раз и проэкстраполировал в «Дурную кровь» Каракс, воплотив в героине Жюльетт Бинош эту дикую помесь порочности и незащищенности.

Роднит же Каракса и Скотта, «Голод» и «Дурную кровь» не столько тема внутреннего, сугубо психологического вампиризма, но и любовь, предстающая как благо и как самая худшая болезнь. Как единственный путь к вечности, но и как последнее наказание для той, кто по-настоящему никогда и не любил, но лишь использовал. Это тема Мириам. Вообще, «Голод» подобен наэлектризованной эротикой религиозной притче о том, что выживут только любовники, по формуле Джармуша, но лишь при условии полной сменяемости лиц. Даже бессмертные порой теряют свое право на вечность, ибо отжили, устарели. Мириам — та, что служит Богу, темному, зловещему и кровавому, но Богу, который её в финале карает за неутолимость её жажды; Джон — Иоанн — тот, что Богом дарован, в персонаже Боуи изначально записана матрица виктимности; Сара — та, кому дарована власть, новая Госпожа Тьмы. Которой владеет самый адский вид голода — не крови, но любви, которую ей теперь суждено искать постоянно, меняя как перчатки лица и любовников, её новых Джонов. Джонов Доу.

Великолепная картина о любви и смерти.

Главные герои, в общем-то, вампиры, но их пагубная природа представляется скорее чем-то вроде болезни, средство от которой когда-нибудь изобретут. А сами они — не безумные кровопийцы, а аккуратные и рассчетливые убийцы, умело заметающие следы. Вдвоем они скрываются в самом сердце бурлящего Нью-Йорка, в роскошном особняке на одной из дорогих улиц, на островке холода, тишины и выверенной эстетики.

Голод, который влечет героев, не столько по крови, сколько по любви. Одиночество — единственная угроза Мириам, и ради избавления от нее она пьет соки любящих ее людей, одного за другим, не считаясь с их болью, жизнью и смертью. В свете такого голода она становится здесь единственной «настоящей» вампиршей, все остальные страдают от выбора, который сделали ради нее.

Интересен монтаж. Резкие и даже непонятные склейки в начале чуть позже наполнятся смыслом. Чем дольше длится фильм, тем плавнее будут взятые оператором планы, но время от времени их все же разрывают во взятой вначале резкой манере. При этом прием дробления сцен ничуть не мешает, а только помогает глубже раскрыть смысл. Музыка тоже прекрасна — бурлящий клубный рок резко меняется на Шуберта, мгновенно погружая в умиротворяющую и грустную рассветную атмосферу с легким привкусом горечи. И до чего же прекрасны вместе точеные лица Катрин Денев и Дэвида Боуи! Чуть позже их холодную гармонию разбавит живая — во всех смыслах — и прекрасно человеческая Сьюзен Сарандон.

Смотрела, пересматриваю, в список любимых.

Ридли Скотт является одним из моих любимых режиссеров, поэтому в свое время мне было интересно посмотреть данный фильм его брата Тони Скотта. Этот вампирский фильм является культовым и одним из лучших готических фильмов 80-ых.

Мы видим историю холодной, но красивой вампирши, живущей в современном мире. Она любит ночные бары и постоянно ищет свежую кровь. Однажды ее партнер начинает внезапно стареть, и ему может помочь только одна ученая, у которой есть свои тайны. Мы видим этот безумный треугольник и загадочную, темную историю жизни вампиров…

История фильма на самом деле очень интригующая, и показана она необычно, и далеко не заурядно. Тони Скотт снял будоражащую историю про вампиров, и это кино является одной из лучших, готических картин. Саму же вампиршу играет очаровательная Катрин Денев. Она замечательная, французская киноактриса, и на данную роль шикарно подошла. Видеть ее в роли холодной вампирши было очень интере6сно и необычно. Ученую сыграла Сьюзен Сарандон. Она также талантливая и сильная актриса, и с данной весьма непростой ролью справилась достойно.

«Голод» — британский, культовый фильм ужасов 1983 года. История фильма вся пропитана чем-то жутким, холодным и безумным. Кино необычное и запоминается на всю жизнь.

7 из 10

Картина «Голод», дебют англо-американского постановщика Тони Скотта, видится мне явной наследницей эстетики, характерной для молодежной музыкальной культуры второй половины 70-х/первой половины 80-х годов прошлого века. Особенно очевидно это, разумеется, в своеобразном видеоклипе-прологе ленты, почерк которого соотносится прежде всего с пост-панк/готик-рок коллективами: темные цвета, монотонная мрачная музыка, бесстрастные молодые люди в эксцентричных костюмах… Сами за себя говорят и привлеченные персоналии из мира музыки: пост-панк группа «Баухаус» и Дэвид Боуи, звезда глэм-рока 70-х, для которого также характерна «театрализованность» и претенциозность подачи. Впрочем, далее фильм Тони Скотта все же выказывает дрейф от новомодной на тот момент готики к готике классической: пара героев Денев и Боуи — это классические вампиры-эстеты, носящие отпечаток древних времен гедонисты, квартирующие в роскошном особняке, заставленном дорогими предметами и произведениями искусства. Однако общая манерность и «эстетская» направленность никуда не девается, даже напротив, очевидно стремление постановщика превратить едва ли не каждый кадр в нечто крайне эстетичное и едва ли не самоценное, то есть производящее впечатление независимо от смысла и содержания фильма. Нас пытаются поразить эффектным и нестандартным ракурсом, причудливым монтажом, изысканным саундтреком а главное — налетом мистификации, напускной туманностью, благодаря которой сущность фильма в первой его половине ускользает от зрителя, который едва ли отдает себе отчет в том, что смотрит фильм достаточно стандартной «вампирской» тематики, а не нечто куда более путаное, сложное и глубокое.

Увы, лишь в первой половине фильма все эти компоненты «работают», как это (наверное) предполагалось творцами картины: история стареющего Боуи выглядит самым интересным этапом фильма, а вместе со смертью этого персонажа умирает и интерес к картине: не сразу, но почти так же стремительно, как стареет и приближается к смерти вампир. И далее мы вынуждены смотреть, как, несмотря на явные усилия Тони Скотта сотоварищи, из фильма неумолимо уходит интрига. Уходит почти парадоксальным образом: для нас припасли и эротический нерв, столь хорошо идущий триллерам, и актриса Сьюзен Сарандон явно старается, возможно, делая больше для этого фильма, чем Денев и Боуи, от которых достаточно было лишь самого их присутствия, а поди ж ты, смотреть на это почти не интересно. Мистификации развеяны, от зрителя больше не скрыть сущность сюжета, который внезапно и будто наперекор происходящему в первой половине фильма обнажает свой стандартный костяк, по мере приближения к, опять таки, достаточно ординарному для таких фильмов финалу-возмездию. И, увы, когда таковой расклад становится очевиден, эффектные «визуальные» находки создателей уже воспринимаешь со скепсисом, как напускной глянец, прикрывающий пустоту.

Великолепный художественный фильм с Катрин Денёв и Дэвидом Боуи в главных ролях. Картина меланхолично-эстетичная, с лёгкими нотками эротики и необыкновенной атмосферой задумчивости. Снятая настолько красиво и тонко, что невозможно передать словами.

Сюжет разворачивается вокруг изысканной вампирши Мириэм и её двухсотлетнего супруга Джона, начавшего вдруг стремительно стареть. Ни кровь возлюбленной, ни чья другая не в состоянии остановить его увядание. От отчаяния и безысходности Джон обращается за помощью в медицинскую клинику, где знакомится с очаровательной женщиной-учёным Сарой.

Как видите, история нетипичная (я бы сказала, ещё и довольно не детская) и навряд ли понятная для фанатов современного вампирского кинематографа. Оставляет ощущение чего-то неизведанного и заставляет поразмыслить. Тем, кто только собирается посмотреть это творение, следует запастись терпением. В первой части фильм несколько растянут, но вот вторая половина полностью затягивает, заставляя позабыть обо всём происходящем вокруг.

Картина является дебютной работой Тони Скотта и, на мой взгляд, вполне удачной. Эстетствующим киноманам определённо должно понравиться.

10 из 10