Рецензии

Что вы знаете о Париже? Карамельная сладость, липкая ласка: утомленный, истоптанный, старомодный. Злачные места по следам Бальзака, гниющая буржуазия, дворцы маркизы ангелов, Бастилия, костры, ведьмы, перевороты, философы и хрустальная пирамида Лувра — ей так скучно, ему так одиноко. Он стареет, лысеет и сыплет грязными словечками, раздевая свежую красавицу глазами и пальцами, перепачканными маслом. Она цветет, и нежный розовый цвет на щеках и груди уже смущает взгляд. Дитя, кто тебя выдумал? Округлая, томная, в невинном белом платье, ты уже поднимаешь подол, показав темные завитки на лобке. Беспечная француженка в очаровательной дымке нетронутой юности, американец с импозантной внешностью, сединой и трупом самоубийцы-жены. У них есть вечный город любви, сжатый до одной полузаброшенной квартирки, где удобно снять лишнюю одежду и почувствовать чужую кожу, такую несовершенную, с едва заметными ранками и родинками у сосков. Это лишь точка в эгоцентричном пространстве, где в пустоте слышен монотонный гул падающих капель, это всё игра, кадр, в глубине которого промелькнет безвкусная шляпа с фальшивыми цветами и такая же безвкусная жизнь.

Бернардо Бертолуччи показал внутренний и внешний мир как отражение в Сене, где каждая рябь, каждая вибрация отдается по другую сторону глади. Даже заретушировав героев показной эротичностью и выставив их наружу самым сокровенным и постыдным, он прежде всего писал портрет отношений. Смущавший своей физиологичностью тогда и сейчас, но всё равно упоительный своей искренностью и беспомощностью в сцене финального катарсиса. Кино лишь на первый взгляд казалось претенциозной мелодрамой, возникшей из фантазий о быстротечной встрече с прекрасной незнакомкой (о, мужчины!). Как сказали бы сейчас: «это больше, чем секс». Больше, чем просто интрижка, случайное увлечение, эта горько-импульсивная страсть. Ведь непостижимой на житейском уровне кажется интимная история Поля и Жанны, вся обреченность и глубина их взаимоотношений. Чисто архетипичная красавица, только утянутая на ложе слишком быстро, пока замок ещё не обставили ничем, кроме скрипящего матраса, и чудовище, излишне ненасытное и развлекающее свою девочку скабрезными измышлениями. Его чувства — это огрубевшая сила, экзистенциальный мотив «последнего танго», фатальная одержимость, прикрытая желчными словами человека, избавившегося ото всех иллюзий. Она же безоблачна как весеннее небо над Монмартром, зелёная Венера в искусственных мехах, с женихом-кинорежиссером и вечным заблуждением юности, что ей чего-то не хватает.

И вновь, и вновь: мосты, своды, щеколды, замки — сотни, тысячи закрытых дверей, табличка «Prive» как диагноз от молодого мэтра. Позднее в «Мечтателях» Бертолуччи уже покажет условный побег от реальности, размахивающей вульгарными транспарантами под окном, а пока его просто-Он-и-Она — такие же идеалисты, танцующие с жизнью, о которую — как предсказуемо! — разбиваются все мечты. Существование же вне заброшенной квартиры, где и души, и тела одинаково сливаются в экстазе, настолько тошнотворно, что от одного беглого взгляда на неё всё внутри возмущается. Поспешная связь — это коммуникация, в которой слова не нужны, их разговор — полускрытые темнотой тела, крики и рычания, грубость на грани садизма и сладострастное послевкусие. Чистые инстинкты, чистые умы. Не засоряя прибежище двух любовников размышлениями о том, что где-то там, вовне, режиссёр неожиданно выдаёт тянущийся рассказ о прошлом героя Брандо, о пьющей матери, побоях и ошметках нежности. Тянущийся и тянущий, как боль между ног после очередного акта самозабвенного совокупления. Значит, забыться всё же не получится, даже если Жанна и Поль так хотят отречься от самих себя, и их всё равно выкинет на старательно закрашенные серым улицы, в тугое кольцо проституток, неверных супругов и карикатурных женихов. На сломе десятилетий, в послереволюционном застое по ту сторону окон артистично воссозданная нездоровая красота, словно сошедшая с картин Ван Гога, мимо которой день за днём равнодушно пробегают герои и интуитивно угадываемая растерянность, сумятица и бестолковость реальных семидесятых.

Увидеть Париж и умереть — вот обыденная мечта среднестатистических романтиков, и проложенная между достопримечательности дорога зависит только от выносливости ног и услужливости гида. Ленту Бертолуччи клеймили порнографией, этическим уродством, где весь смысл слишком легко проглядывался между раздвинутых ног, а уже позднее заметили и космические виды раскинувшейся столицы, неудовлетворенность иного толка и даже настаивали, что фильм изменил сущность современного искусства — только истина, как всегда, оказалась где-то посередине. Избитое и банальное «он умер от любви» — это лишь философская первопричина любви и жизни, полный смысл которым придаёт только смерть. Извращенная привязанность в фильме — не просто очередная иллюстрация сумасшедшей горячки, не притяжение-борьба полов, не розовая любовная история. Это трагедия, карта-перевертыш, поиск идеала, невозможность постижения абсолютного счастья, последний поиск самого себя на пороге небытия. И револьвер, за который хватается испуганная Жанна, по всем законам драматургии не может не выстрелить, прозвучав завершающим аккордом последнего танца. Конечно, была и фотогеничная эстетика, были навязчивые крики, гул голосов, розы на бледном теле, неприкрытая нагота, фантомные запахи пыли, хлеба и кожаного чехла видеокамеры. Но ведь это всё неважно — имеет значение только предсмертное признание Поля, озарившее божественным светом все прожитые годы. Эйфелева башня, Елисейские поля, осенние листья на асфальте, сладость Кокто, маленькая смерть, смерть большая — а вот что мы знаем о жизни — на этот вопрос, пожалуй, стоит ответить, смакуя собственные заблуждения и делая поправку на немилосердное время.

Редко, когда я могу назвать просмотр фильма событием в моей жизни. Этот фильм — событие для меня, наравне с теми, которые происходят в реальности, переворачивая моё представление о чём-то. Гениальный, жизненный, абсолютно не пошлый фильм с великолепным актёрским составом. Моралистам и поборникам «традиционных ценностей» можно сказать только «полюбите жизнь и кино черненькими, беленькими их всякий полюбит».

Они встретились в Париже, но разминулись, так как ничего не объединяло их, и не было никакого повода для знакомства и отношений у двух таких разных людей. Но в замкнутом пространстве внезапно возникло притяжение, страсть. Из-за боязни потерять это ощущение и разрушить хрупкую связь, подсознательно и его, и её тянуло встречаться только в комнате отеля — единственной свидетельнице их чувств.

У неё были фантазии, которые воплотились в реальности ярче, чем она могла себе представить в самых смелых мечтах. Страх перед серьёзными отношениями с нелюбимым и нежеланным, неудовлетворённость, нереализованные амбиции сделали комнату в отеле её пристанищем, убежищем от ничем не примечательной, скучной судьбы почтенной мадам из класса парижских буржуа. У него не было смысла жить дальше после двойного предательства жены, которая сначала нарушила клятву верности, а затем оставила его одного в чужой стране, совершив самоубийство.

Он казался ей сильным, загадочным, незаинтересованным в ней, надменным, умеющим поставить её на место, и, тем самым, невероятно притягательным и сексуальным. Она представлялась ему молодой, невинной, чистой и открытой — антиподом его покойной супруги. Их иллюзии не выдержали проверки реальным миром, в который их вытолкнула жизнь.

Он решил рискнуть, снова наперекор всему своему опыту поверил в женщин, в жизнь, любовь и простое человеческое счастье. Это далось с большИм трудом, только после безнадежной попытки оставить её. Она выстрадала это расставание, она думала, что готова ради него на всё, а он просто исчез. Она зашторила окна и отдала консьержке ключ, ощутив неожиданную для себя лёгкость и определённость, и поместив произошедшее в тайники памяти своей души. Решившись недавно сломать свою судьбу для него, теперь она почувствовала себя готовой к жизни, которую навязывают и общество, и само её женское естество.

Но для него всё было иначе, и вот он перед ней, пьяный, зависимый от неё, романтик, который кладёт свою жизнь к её ногам. Что может испугать человека сильнее, чем не прикрытое цинизмом и скепсисом неудержимое желание другого раствориться в нём без остатка? Да и никакой он не принц, так, обычный метрдотель без друзей и будущего, к тому же предлагает жить в деревне. И она, добившись своего, испугалась.

Он заключил в ней всё, он рушит её жизнь, бежит за ней, заглядывая в её глаза, как побитая собака. И как избавиться от этого человека, как зачеркнуть, стереть, вырвать с корнем всё, что произошло между ними? Включились все защитные механизмы. Если убежать, то он не найдёт её никогда, он даже имени её не знает, но убежать не удаётся. Она чувствует свою вину перед ним, от этого она не в силах даже поговорить с ним, ведь он бы ушёл после откровенного разговора, но это так сложно — признаваться себе и другому человеку в собственных ошибках и легкомыслии, тем более, в двадцать три-то года.. Она не хочет слышать и видеть его настолько, что нажимает на курок, надеясь, что он исчезнет из её жизни, как ночной кошмар. На этом его агония заканчивается вместе со всеми пережитыми разочарованиями и несбывшимися надеждами. Не разряди она в него пистолет, он пробился бы в конвульсиях ещё некоторое время, так искусно, хотя и недолго изображавший из себя циника, мечтатель, романтик с открывшейся нараспашку душой, безнадёжно влюблённый и до последнего верящий в жизнь… сумасшедший.

Бывают фильмы посредственные, некоторые — хорошие, иногда — великолепные, но эта лента не подходит ни под одно определение, кроме как «лучшая». Никогда раньше я не видела фильма, где сочетается замечательный сюжет, неотразимая актёрская игра и потрясающая режиссура. Бернардо Бертолуччи считаю одним из самых-самых режиссёров, но в этом фильме он превзошёл самого себя.

Признаюсь, «Последнее танго в Париже» я смотрела столько раз, что помню наизусть примерно половину диалогов. При этом в зависимости от разных жизненных ситуаций, воспринимался он по-разному. В этом особенность данной картины — она отражает человека в любом случае, каким бы он ни был, кем бы он ни был.

Непревзойдённый Марлон Брандо и Мария Шнайдер — чересчур удачно подобранный тандем. Как известно, секс-символ 40-х после съёмок долгое время отказывался разговаривать с режиссёром — для реалистичности Бертолуччи заставлял актёров практически на самом деле заниматься сексом. У режиссёра в принципе слава достаточно жёсткого обращения с актёрами, он не может успокоиться пока не снимет сцену именно такой, какой она было задумано.

Что касается актёрского состава — хотя бы за подбор именно этих людей Бернардо можно ставить памятник при жизни. Марлон Брандо просто идеально подошёл на роль потерявшего смысл в жизни человека, который пытается отыграться на случайно полюбившей его молодой девушке Жанне. Зная из биографии Брандо, отношение с женщинами у него было прямо скажем пакостное. Будучи женатыми раза 4, он явно осознавал что такое потеря. На мой взгляд, именно это делает настолько глубоким его монолог перед телом своей мёртвой жены. Надо сказать, что вот таких эмоционально переполненных моментов в фильме много.

Жанна (Мария Шнайдер) смелая как по роли, так и была по жизни как актриса. Честно говоря, меня очень удивляют люди, которые сейчас смотрят этот фильм и возмущаются, что там нет ничего скандального, хотя его таким называют. Да, он был запрещённым в 1972 году, когда Бертолуччи заставляли на публике сжечь плёнку, но сейчас даже порно не считается чем-то особенным. Любителям экстрима надо учитывать в первую очередь год создания. Скандальность в том, что Шнайдер после съёмок долгое время не хотел брать в кино ни один режиссёр, ссылаясь на то, что она появляется в ленте обнажённой. В то время это было действительно смело, её роль Жанны по сути представляет собой тоже достаточно сильную личность.

Отдельную тему для размышлений создают взаимоотношения между людьми. По сути, ни главный герой, ни жених Жанну не любят. Первый пережил утрату и разочаровался в своей жизни и ему необходимо, чтобы нуждались в нём, второй — обычный мечтательный мальчик и Жанну воспринимает скорее как музу, а не как женщину. Она же хочет верить в любовь обоих. Здесь встаёт вопрос — на что готова пойти женщина, чтобы обманывать себя. У Жанны в фильме несколько серьёзных монологов, которые друг друга дополняют. Она рассказывает о своём детстве Полу, который не хочет этого слышать и своему жениху, который хочет воспользоваться этим в качестве платформы для вдохновения.

Наконец, сюжет. Любовь — завязка практически любой мелодрамы, но такая любовь, как в «Танго» — нечто новое в мире экранизаций и, опять же, очень смелое. Мазохизм и ответный садизм украшены высоким чувством. По сути, любовь и представляет собой это сочетание.

Фильм очень тонкий. Насколько, что ограниченным в мыслительном процессе людям лучше его не смотреть. Что ещё важно — он очень глубокий. Не ошибусь, если скажу, что он — лучший.

10 из 10

Представьте, что однажды у вас появилась возможность остановить время, подойти к совершенно незнакомому человеку, которого вы видите впервые, но который смог вас заинтересовать, посмотреть в его лицо, почувствовать запах парфюма, оживить его своим прикосновением, схватить за руку и устроить побег по незнакомым улицам в незнакомое место. Это была бы встреча без знакомства, без имен, без продолжений — в мире, где только ваши персоны являются важными, где больше нет никого, кроме вас двоих и где была бы возможность забыть обо всем на Свете и поступать так, как просит сердце: эмоционально, страстно, живо — как в танго.

В фильме описывается драма двух, казалось бы, совершенно неподходящих, чужих людей: мужчины средних лет, убитого горем после измен и суицида супруги и молодой девушки, не способной осознать свои отношения с отцом и молодым человеком. Слишком далекий побег в неизвестность и слишком много невыстраданных когда-то чувств героев выражается в саморазрушительных привязанностях, причиной которых бывает, как правило, одно — недолюбовь.

Страстный, «въедливый», чувственный фильм, а скорее надчувствие- то, что сложно постигнуть лишь разумом, многократно пытаясь поймать логику, мотивы поведения героев, но то, что можно «отпустить» -позволить быть легким и свободным.

Великолепная самоотверженная игра Брандо и Шнайдер. До момента съемок они не знали всю полноту действий в картине и долгое время были в обиде на Бертолуччи за оказавшимися столь откровенные приватные сцены. Для 70 -х годов фильм произвел эффект разорвавшейся бомбы, после чего его целенаправленно запрещали во многих странах.

Тем не менее- это, пожалуй, один из самых недооцененных фильмов ХХ века. Он так и остался без заслуженных наград. Его обвиняли в нелогичности героев, излишней порнографии, невыносимо претенциозным и бессмысленным психологизмом. НО скорее от того, что Бертолуччи оказался более проницательным и более тонкочувствующим художником, чем многочисленные критики. Маэстро перенес на пленку не рефлексию героев, но горечь утрат, надрыв, самобичевание, мазохизм и самосожаление. Режиссер смог насытить фильм символами, Фрейдовским психологизмом, где действия героев уже не кажутся такими бессмысленными, а имеют четкое оправдание и глубокие корни. Превосходная операторская работа. Превосходные цвет и зернистость кадра.

Магически красивый, дерзкий, экзистенциальный фильм с шармом усталого Парижа.

Рекомендовано узкой аудитории — тем, кто ценит неоднозначный психологизм отношений, страсть, чувствует полутона и полутени. Очень долгое послевкусие.

10 из 10

Когда смотришь фильмы, подобные «Последнему танго в Париже», неплохо бы напомнить себе пусть самое простенькое, взятое с википедии, определение искусства. Искусство — это образное осмысление действительности… А также, наряду с наукой — один из способов познания мира.

Это означает, среди прочего, что фильм как искусство не ставит перед собой некоторые цели: развлечь зрителя, удовлетворить его желания, оправдать его ожидания, соответствовать его этическим, эстетическим и прочим предпочтениям. Кино, то, которое с пафосной большой буквы «К», — это не поп-корн. Как не являются поп-корном теория игр, специальная теория относительности или закон гомологических рядов.

«Последнее танго в Париже» — это не тот фильм, который призван позабавить вас, рассказать вам увлекательную историю или шокировать откровенными сценами. Он не для вас, не для потребления, а для того, чтобы раскрыть перед вами определенные аспекты реальности.

Этот кусочек мира прост и банален. С чего все начинается? Не глобально, а для каждого конкретного человека. Все начинается со встречи Мужчины и Женщины. Без этой встречи, без этого короткого и не всегда привлекательного движения — друг к другу, а потом и вместе — не будет ничего. Для нас.

Главные герои так и начинают: притяжение, порыв, страсть, кульминация. Коротко и просто. Почти первобытно. Адам и Ева, все чисто, как в раю. Сомневаюсь, что в раю были конфетно-букетные периоды, кино по выходным и приглашения на чашечку кофе. И Он, Мужчина, даже пытается сохранить этот рай: в съемной квартире, где почти нет мебели, в углу свален, скрытый простыней, какой-то хлам… Ничего, ни имен, ни прочих социальных знаков, только Ты и Я. Она поначалу принимает правила игры, порой милые, порой странные, порой граничащие с издевательствами. Их имена: рычание, воркование, что-то совершенно животное и невинное. Так переговариваются между собой утки, голуби…

Но внешний мир врывается в этот жутковатый рай. Она любопытна, а Ему на самом-то деле тоже хочется высказать то, что спрятано в глубинах памяти. Они говорят о детстве. Только какое же разное это детство! Она восхищается военной формой своего отца и улыбается первой влюбленности в кузена. Он вспоминает пьющих родителей и башмаки в навозе.

В стенах квартиры эти знаки внешнего мира еще не так страшны. Может быть, получится, может быть, выйдет рай.

Но там, на улицах города, их миры раскрываются в полной мере. Он — потрепанный депрессивный неудачник, Гамлет с залысинами и перепадами настроения, с женой-Офелией, утонувшей в ванне. Она — невеста молодого режиссера, дочь французского военного, служившего в Алжире, она кричит на детей-арабов и сносит побои своего жениха. Он чудовищно стар, Она чудовищно инфантильна.

Их дикие, безумные встречи в раю съемной квартиры мотивированы совершенно по-разному. Он бежит от реальности, она пытается продлить свое детство и хочет поиграть, прежде чем обретет статус замужней дамы.

И нет одной-единственной, простенькой, скромной и незамысловатой мотивации: поговорить. Услышать друг друга. Они прекрасно, ярко, чувственно, искренне говорят на языке тел и животных звуков. Но как только они прибегают к словам, все рассыпается, разлетается… Наверное, они могли бы постичь Вселенную. Но понять друг друга?

Бернардо Бертолуччи писал о том, что серьезное влияние на его фильм оказали картины-монологи Фрэнсиса Бэкона. Монологи-крики.

«Последнее танго в Париже» — это сплошной поток монологов, даже если внешне кажется, что герои ведут диалог. Порой это подчеркивается визуально: герои разделены стенами, мебелью, тенями… Она и ее жених говорят, стоя на разных платформах, между ними то и дело с грохотом проносится поезд. Они же буквально кричат во время съемок фильма, кричат в микрофон о столь интимных вещах, о которых надо бы шептать и только наедине… Он ведет монолог у гроба своей жены, спрашивает ее и не слышит, разумеется, в ответ ни звука. Ужасающая, оглушающая какофония одиночества.

Только одиночество это, как и насилие, бывает двух видов.

Сумасшедший мирок съемной квартирки, животных соитий и безумных разговоров, среди которых мелькают алмазы правды (чего стоит один потрясающий монолог Мужчины о семье) и всплески искренних чувств — одиночество недозволенное, неправильное, обреченное.

Мир дешевого отеля, жены Мужчины, по традиции уложенной в гроб с цветами, мир Женщины, с ее никчемными, пустыми, глухими разговорами с матерью, женихом — одиночество вполне приемлемое, ритуализированное, одобряемое, нормальное.

Насилие Мужчины над Женщиной, выражающееся в грубых словах и моральном принуждении на грани с садизмом — насилие неположенное, дурное, грязное.

Отец Женщины, его военная форма, его оружие, жених Женщины, бьющей ее по лицу на платформе — насилие приемлемое, обыденное, как у всех.

Какофония лицемерия и одиночества. Она прорывается в последнем танце, она режет до боли несуразицей пьяной импровизации главных героев посреди правильных скучных фигур танго.

И что же не нравится Ей в этом безумии? Ведь куда большее Она позволяла себе в съемной квартире… Ах, да. Флер таинственности слетел, теперь перед Ней не загадочный властный самец, чье вызывающее поведение будоражит кровь, а уставший вдовец, владелец третьесортного отеля… «Это жалко место. — Да, но ведь здесь есть я! — Месье метрдотель?»

От метрдотеля определенно лучше избавиться. Можно убежать. В крайнем случае — убить. Ведь прогнала же Она детей-арабов из своего сада, достойная дочь своего отца… А вот и оружие пригодилось. Применила по назначению.

Это сюжет фильма? Эта странная, местами кажущаяся затянутой история? Нет, это сюжет мира. Нашего мира, и с момента выхода «Последнего танго в Париже» на экраны немногое в этой какофонии изменилось. Разве что добавилось. Поп-свадьбы, скажем, стали еще популярнее. Любовь — криком в бесчисленные микрофоны бесчисленных реалити-шоу.

Посмотрите фильм, а после забудьте о сюжете, кадрах (потрясающих кадрах! это вам не зеленый фон, это ювелирная работа, где каждая фигура, линия, тень — на своем месте), музыке — они уже живут в вас, их не вытравить, даже если картина показалась вам отвратительной. Посмотрите обогащенным взглядом на мир вокруг, рядом. Послушайте свои диалоги с любимыми, друзьями, коллегами, прислушайтесь к диалогам знакомых во дворе и незнакомцев в общественном транспорте, к бесчисленным диалогам в чатах, социальных сетях. Они действительно диалоги — или монологи-крики, хрипы, сипения? Мы слышим других или надежно затыкаем уши, потому что другие — все-таки ад, а нам не хочется в ад? Да ведь и в рай первобытных чувств тоже не хочется, потому что рая нет, и внешний мир непременно ворвется в любые съемные квартиры, и все закончится последним танго?

Нет ни ада, ни рая. Есть только мы. Если захотим вернуться в начало, к встрече Мужчины и Женщины, которые готовы действительно заговорить и услышать друг друга.

«ПОСЛЕДНЕЕ ТАНГО В ПАРИЖЕ»- ПОСЛЕДНИЙ ТАНЕЦ ЗЛОГО ГЕНИЯ… ОНА пытается убежать от страсти, лишающей ее рассудка, от страсти опасной, разрушительной… ОН не хочет отпускать ее, придумывая каждую встречу новый способ унизить ее насилием… Бернардо Бертолуччи, снявший этот европейский бестселлер, сказал однажды в своем интервью: «Воспринимайте этот фильм как реалистичный. Это фильм о Марлоне» Играя в этом фильме, Марлон Брандо импровизировал. Он вообще не любил читать, а уж тем более учить сценарий… Поэтому актер в своей игре сильно отошел от сценария к фильму» Последнее танго в Париже», написанного не менее гениальной личностью Робертом Элли… Позабыв о сценарии, Марлон Брандо рассказывал о самом себе, раскрывал свою жизнь в диалогах и монологах… На пределе той откровенности, которую не под силу вынести зрителю неискушенному, со слабыми нервами… Марлон Брандо рассказывал о своей жизни, детстве, родителях, женщинах от имени главного сорокапятилетнего героя фильма Пола… В своих откровениях актер Марлон Брандо был уязвим как никогда… В этом смысле фильм очень ценен… Что заставило генеального актера, всеми любимого, успешного, высокооплачиваемого, пойти на такой душевный стриптиз?… Всему есть объяснения. Внимательный и вдумчивый зритель во всем разберется… Совершенно незнакомой, молодой двадцатилетней женщине, имени которой он не знает и даже не хочет знать, Пол (Марлон Брандо) рассказывает о свой болезненной любви к матери и ненавести к отцу… Мать — алкоголичка, в молодости — красивая женщина, перспективная начинающая актриса, оставившая свою мечту о сцене ради мужа, который безбожно ей изменял, возвращался домой от любовниц и избивал свою жену, если та оказывалась дома… Однажды Пол (Марлон Брандо) чуть не убил своего отца… Мать часто уходила из дома, сын находил ее невменяемой и возвращал домой. Мать в жизни главного героя Пола (Марлона) была единственной женщиной, к которой он в своей жизни испытывал нежные чувства, но вместе с тем ненавидел ее за то, что она бросала его в те минуты, когда он особенно нуждался в ее внимании… Семья, однако, имела фермерское хозяйство, которое держалось на детях. И от красавца Пола (Марлона) всегда пахло навозом, что отвращало местных девчонок…

Сам актер Марлон Брандо (как и его герой фильма Пол) — жертва искалеченного детства, страдающий дифлексией (уход в себя, шутовство, неспособность адекватно общаться с окружающими в минуты особой уязвимости). Дисгармоничные отношения в семье превратили актера Марлона Брандо в человека, неспособного к эмоционально близким и продолжительным отношениям. Он любил женщин и ненавидел их, питал к ним страсть, приправленную жестокостью, граничащую с садизмом. Монологи и диалоги главного героя Пола — это монологи и диалоги самого Марлона… После выхода в свет фильма «Последнее танго в Париже» в середине семидесятых сценарист Роберт Элли быстро спохватился и новеллизировал фильм — написал роман «Последнее танго в Париже», сохранив автобиографическую основу, которую вложил в фильм актер Марлон Брандо. Однако Роберт Элли, как тонкий психолог, по-своему, по мужски кратко и точно, прояснил в романе причины душевных метаний главных героев. Все объясняется… Итак, молодая двадцатилетняя героиня фильма Жанна, любимая дочь своих родителей, владелица антикварной лавки собирается замуж за молодого и талантливого режиссера Тома… Неожиданная встреча со зрелым мужчиной перевернула и порушила все, все планы, всю жизнь… Мужчина встретил ее не в лучший момент своей жизни: его жена покончила с собой и причины такого ухода из жизни Полу были непонятны… Что произошло с Полом и Жанной в самый короткий миг, что бросило их в объятия? Не зная имени друг друга, они встречались снова и снова… Любовь через боль и унижение. Избавлением от разрушительной силы может быть только такой конец — последнее танго.. Кстати, у Марлона было много детей от разных женщин. Их судьбы (как и матерей) трагичны: убийство, наркотики, суицид. Такова разрушительная сила обаятельного Марлона Брандо.

Л. П.

Вот слова из той самой сцены, которые меня поразили, особенно в контексте этой сцены:

- Хочешь знать о семейных тайнах? священный союз прививающий дикарям добродетель. повтори за мной. — нет! нет! — повтори за мной. священный союз обитель благопристойности. повторяй дальше. где истязают детей, пока те не скажут первую ложь. где волю подавляют наказанием. где свободу убивают эгоизмом. семья. ты дерьмо. твоя дерьмовая дерьмовая семья.

Именно такой ломкой старого сознания мне представился этот эмоциональный выплеск, сорвавшийся до грязного секса. Ватикан не в силах уже держать людей в узде, но внутреннюю узду разжать не так просто, она подавляет эмоции и заставляет испытывать их извращённо, в искажённом виде, поэтому жажда непотребства столь ненасытна. Насколько я могу понять из критики того времени, тогда начинался культурный передел и вполне резонно предположить, что картина Бертолуччи рассматривает некий смежный этап разрушения викторианского сознания и начало нравственного модернизма, где уже не останется места для централизованных идеалов. Вселенная Коперника и Ньютона уступают вселенной Эйнштейна. Пусть с запозданием, но искусство тоже переходит на «относительный» уровень. Фильм обязателен для ознакомления, но стоит предупредить, что его наполнение понравится далеко не многим. Я бы назвал это всё эмоциональным порно, только по сути без порнографии, всё на эмоциях актёров и ощущении, которое передаёт особый цвет этого фильма.

8 из 10

Вот умеют же итальянцы красиво показать секс, любовь, женское тело. Фильм этот воспринимается как убедительный гимн страсти. Герои? Она — провокативная парижанка с шиком и шармом и совершенным отсутствием комплексов. Он — брутальный до жестокости, уморивший, вполне вероятно, предыдущую жену (потому что самоубийство вызывает сомнения) и теперь выплескивающий свой яд и отчаяние на кого угодно. Они случайно встречаются в пустой парижской квартире, которую героиня намерена снять для будущей семейной жизни. Он же — хозяин этой квартиры, не пришедший еще в себя от прежних событий. И вот завязка — она недвусмысленно ждет, цепляясь за мелкие предлоги, чтобы остаться, чтобы он, наконец, занялся ею по-настоящему. Предчувствует в нем силу, которой не хватает ей в ее собственном партнере.

Их любовная страсть похожа на борьбу в партере, там она, собственно, и происходит. Их роли четко выписаны, она — очаровательный темпераментный зверек, он — брутальное чудовище. Но герой Брандо с нею жесток, как со случайной съемной девушкой, хотя она таковой не является. Она, мягко говоря, не возражает. Наверно, дело все — в группе крови, которая у них, на этот жизненный отрезок, одна. Но постепенно страсти утихают, число вариантов истаивает с каждым днем. Юная дочь Парижа все чаще задумывается о замужестве, о семье, где все будет проверено и размерено. Получив бесценный нужный опыт, сердце она не отдает никому. А вот он устал и до судорог боится остаться один, цепляется за нее, предлагает всего себя. И вот, ввиду трагической случайности, жизнь их разводит окончательно.

Стоит ли говорить, что этот фильм сделан на одного актера — абсолютное воплощение мужественности и брутальности, здесь — с некоторым оттенком интеллекта. Брандо похож на своего героя из Трамвая Желание, хотя уже не обнажает блистательную мускулатуру. Тот герой был социально попроще, но тоже умел осчастливить женщину.

Мария Шнайдер — неплохая партнерша для Брандо, пытается подтягивать, подпевать и даже подмяукивать своему великому компаньону, темперамент для роли у нее есть. Отдельное маленькое спасибо — за первый показ в кино конкурсных танцев, еще когда о них и не слыхивали. Даже Брандо, со своим скандальным внедрением на площадку, эту сцену не испортил.

Джек Николсон в Сиянии сказал, что если играть, как это происходит в жизни, то это неинтересно. Надо по-другому, или вот на несколько градусов выше, как у Бертолуччи.

10 из 10

Вот если бы в картине Бертолуччи присутствовали оргии или сцены между людьми нетрадиционной сексуальной ориентации, то безусловно это кино можно было бы распять и поставить на нём крест. Но в данном фильме этого нет, хотя конечно с точки зрения морали он далёк от совершенства. Разумеется есть сцены, без которых можно было бы обойтись. Я не имею ввиду сцены интимного сближения героя Брандо и Жанны. Нет, там всё как раз жестко, но правдиво. А вот ряд сцен, в которых наличествует её жених, страстно снимающий кино, действительно навевает скуку. Но наверно на фоне Тома, на таком сильнейшем контрасте, эта картина и смотрится. Вполне может быть.

Существует такое понятие, как векторное кольцо. Это когда мужчина и женщина вступили в отношения и эти самые отношения их начали тяготить, но вот разрубить гордиев узел долго не получается. Так произошло у Поля (Марлон Брандо) и Жанны (Мария Шнайдер). Поль вообще ничего и никого не хотел. Он не старался показаться лучше или хуже, чем есть на самом деле. Но вот прибилась к нему эта заблудшая овца и хоть ты тресни не уходит. В его отношении к Жанне нет манипуляции, разве что за исключением пары моментов, но она ему нужна. Поль как бы проснулся или вернее сказать просыпается, выходя из депрессии после смерти жены. Потерянный ли он человек ? До встречи с Жанной возможно. Но она приходит и они неистово совокупляются, что возвращает этого грешника к жизни, а ей даёт возможность сравнить двух мужчин. Сравнение разумеется не в пользу жениха Тома, потому-то она и наведывается в пустой дом к Полю с завидным постоянством. Что же до героя Брандо, то он ничтоже сумняшеся воспрял не только духом и сердцем, но и кое-чем другим. Сам Марлон выдаёт замечательную игру. Я признаться не много видел фильмов с его участием, но думаю эта работа у Бертолуччи одна из лучших в его карьере.

Не вдаваясь в анализ смысла мотивов и поступков главного героя и главной героини, не могу не вспомнить про сцену с крысой. Жанна увидела крыску на кровати и как большинство женщин испугалась. Поль же без особых эмоции взял крысу за хвостик и выдал весьма пикантные и интересные реплики, которые меня улыбнули, а героиню Шнайдер повергли в рвотное состояние.

Сначала, было дело хотел указать, что в фильме углядел одну фальшивую нотку в исполнении персонажа Брандо, но вспомнив аналогичную ситуацию, которая произошла ранее в этой картине пришёл к выводу, что всё было выдержано от сих до сих. Если вы ещё не догадались, то я о сценах с маслом и подстриженными ногтями. Мерзко? Ещё бы. Зато правдиво. Из песни слов, как известно не выкинешь — из фильма сцены не вырежешь, потому как это уже будет не картина, а отдельные куски. Есть ли сугубо говоря у фильма Бертолуччи мораль? А то! Как трудно человеку жить без Бога!

На фоне серых скучных декораций Парижа разыгрывается драма одинокого вдовца, чья жена только что покончила с собой. Вдовец повстречает девицу, и попытается убежать от мучительного чувства вины и одиночества. Соответсвенно будет он это делать либо занимаясь с ней любовью, либо унижая ее. Девица будет выносить унижения и возвращатся, до тех пор, пока вдовец, осознав, что привязался к ней, решит, что жить без нее не может. Вот тогда то многоуважаемая девица вдруг заартачится- Эээ нет! С меня хватит!

Бертолуччи пытался показать насколько далеко может пойти человек, который только что потерял опору под ногами. А вышло совсем другое! Его циничный, жалкий человечишка-женоненавистник в исполнении Брандо скорее омерзителен, чем вызывает сколь нибудь сострадания. Возможно виной тому мерзкие, абсурдные и глупые монологи героя, а возможно просто Брандо сыграл не то что от него требовали. Так или иначе, получается фильм не о человеческом одиночестве и горе а о том, что баб только унижать надо- чем хуже с ними обращатся, тем быстрее прибегут обратно!

Можете упрекать меня в поверхностном восприятии-ну так что же, мнение свое я не навязываю. Элитности никакой в данном произведении не вижу. Другие режиссеры ведь тоже показывали животную суть человеческой натуры и притом умудрялись сделать это не за счет шокирующих сексуальных сцен и мерзких монологов! Пример хотите? Питер Гринуэй и его «Контракт рисовальщика». Все чопорно и чин чином, а тошнотворное чувство в желудке обеспечено.

Вообщем, одним словом- фильм разочаровал. Видимо потому что, столько о нем все говорят, столько о нем все пишут. Он так сказать перехвален. Ничего в нем не впечатляет, кроме игры Марии Шнайдер. Моментами озорная, легкомысленная, моментами утопая в горе, ища спасения от губительной животной страсти. Это ее нужно было выдвигать на номинации на «Оскар», а не Брандо и Бертолуччи! Барбиери сделал неплохой саундтрэк (благо ему за это и «Грэмми» выдали), но его нежный и элегантный smooth jazz не вписывается в фильм, от которого несет блевотиной и испажнениями.

6 из 10

Из за Марии Шнайдер