Я умер молодым.
Обидно это, тупо угодить под машину. И ведь не курил никогда, пил умеренно, получал высшее образование, готовился вступить в настоящую жизнь! Но одна дурацкая ошибка, и вот я лежу на асфальте как морская звезда, пытающаяся стать коловратом...
Единственное желание — дослушать трек. Левый наушник каким-то чудом остался в ухе. Заунывно заиграл саксофон, к нему подключились барабаны, а потом музыка исчезла. Я открыл глаза, телефон лежал рядом. «Должно быть, фоновое прослушивание музыки остановлено». С этой мыслью я и умер.
Комната, в которой я очутился, была похожа на приёмное отделение в поликлинике. Хотя нет, это и была, один в один моя районная поликлиника. Те же белые стены с синей полоской, неудобные стулья-лавочки, грязный пол, только коридор бесконечно длинный, и на стене появился старый пузатый телевизор, на котором мигал номер АЗY5456/54
Мои руки сжимали талон номер ДПU7895/90
Почти все места в бесконечном коридоре были заняты бабушками и дедушками. Редко попадались люди помладше. Талоны сменялись, люди не спеша заходили в единственный кабинет и уже не возвращались. На свободных местах появлялись новые люди. Рядом со мной оказался молодой парень с длинными светлыми волосами и татуировкой на шее.
— Здорова. Чё, как ты помер?
— Машина сбила.
— Не так паршиво. Я вот полгода в коме провалялся, пока маман не соизволила отключить аппарат. Но ничего, главное до двадцати пяти успел откинуться.
— А какая разница?
— Так если до двадцати пяти не дожил, тебя кидают на новый круг. Я уже третий заход делаю, всё, блин, как-то не везёт. Но знаешь, в итоге ведь выгодно, я больше других поживу.
— А если не перерождаться, то что?
— Ну, тех кто нормально пожил, распыляют. Я не в курсе, что будет после этого. Наверное, мы сольёмся со вселенной. В любом случае — неплохо. — На табло загорелся мой номер. — Ладно, братан, ты, главное, держи хвост пистолетом.
Прежде чем я успел отреагировать, он шмыгнул в кабинет. Я растерянно уставился на свой талон. Там красовался новый номер ВГI5476/45
Мысленно пожелав своему знакомому наискорейшего аборта, я сел обратно.
Когда настала моя очередь я рванул к двери как спринтер. Казалось, я пробыл в этом сраном коридоре несколько дней.
В кабинете сидела полная женщина в белом халате. Не отрывая взгляд от старенького компьютера, она указала мне на стул.
— Фамилия.
— Гончаров.
— Так-так-так, — пальцы забегали по клавиатуре. — Девяносто седьмой год... Льготные места закончились, так что...
— Места куда?
— На реинкарнацию. Ну, а что там делать? Самое интересное в жизни — это первые двадцать лет, так что не переживайте.
— Как не переживать?! Парень со мной сидел, уже третий раз перерождается, а мне вообще ни разу? Да он по моему талону пошёл!
— Так, молодой человек, убавьте тон! Ещё раз повторяю, бесплатных перерождений больше нет.
— А какие есть?
— Если у вас хороший кармический счёт, перерождение можно купить. Но я думаю, это не ваш вариант.
—